Сэр Алекс Фергюсон дал большое интервью американской телесети PBS в рамках шоу Чарли Роуза. Предлагаем вашему вниманию отрывки из стенограммы этой передачи.

Сэр Алекс: Меня никогда особо не волновали клубы, которые могут себе позволить тратить столько, сколько захотят. Я не переживал по этому поводу. Сейчас в футболе много владельцев со Среднего Востока, есть, конечно же, американские владельцы, русские владельцы, но меня всё это не заботило. Меня беспокоили совсем другие вещи - держать установленную планку, быть конкурентоспособным и располагаться вверху таблицы.

Нельзя быть чемпионами каждый год, но мы всегда бились за первое место. Это была моя единственная забота, убедиться, что мы в гонке. Это можно делать разными путями. Я уже говорил про молодежь, и это действительно очень важно, но время от времени мы доставали кошелек и покупали игрока, который мог улучшить команду прямо сейчас.

Кого Вы считаете лучшим футболистом из тех, чью игру видели?

Я был фанатом Пеле с самого детства, и хорошо помню все эти споры про Пеле и Марадону. Я был молод и впечатлителен как мальчишка, но для меня Пеле был всегда на первом месте. Сегодня то же самое происходит с Роналду и Месси.  Они - невероятны. Они – лучшие. Это абсолютная фантастика!

Лучшие имеют то, что берут сами – это, по-вашему, верное выражение?

Лучшие обладают смелостью, я всегда это говорю. Смелостью, необходимой для того, чтобы постоянно брать игру на себя, смелостью, не позволяющей сопернику запугать его, смелостью, чтобы сделать шаг в невозможное. Все великие игроки обладали этим качеством.

С ним рождаются?

Возможно и так. Можно много достичь с помощью тренировок, но вряд ли у вас получится натренировать смелость.  Это очень важно – или у вас есть эта смелость, или её нет.

Можно провести параллели с баскетболом – в последние 15 секунд всегда хочется, чтобы мяч находился у лучших игроков…

Когда вы оцениваете команду, то в первую очередь смотрите на игрока, который никогда не хочет расставаться с мячом, на игрока, который хочет исполнять все свободные и штрафные удары, который хочет быть лучше всех. Именно такие люди являются олицетворением команды.

Вот что про Вас пишет журнал The Economist: «Мистера Фергюсона можно назвать британским Стивом Джобсом, учитывая его неординарный талант и способность многое разрушить, чтобы создать что-то действительно прекрасное». Мы ещё о многом из этого поговорим, а сейчас скажите – что из созданного Вы считаете прекрасным?

Прекрасной была поддержка, которую я получил от клуба в свои первые годы. Они поддержали меня в очень сложное время, и это помогло мне в дальнейшем.   

Люди требовали Вашей отставки?

Да, было дело. Пару раз я видел баннеры с надписями «Твое время вышло!» и прочими подобными. Хотя, думаю, правильно будет сказать, что в тот период мне действительно не хватало уверенности в себе. Тем не менее я не сворачивал со своего пути. Я знал, что мои реформы в системе воспитания молодежи были верными.

Весь совет, включая Мартина Эдвардса и Бобби Чарльтона, поддержал меня, потому что они хорошо знали, что происходит. Поэтому тогда, работая с молодежью, я чувствовал, что сделаю нечто особенное вместе с эти мальчишками – Бекхэмом, Гиггзом, Скоулзом, Баттом, Невиллами. Они практически одновременно пробились в первую команду. Я думаю, многие люди, рассуждающие о «Манчестер Юнайтед», не понимают, что именно эти ребята были душой клуба. Именно они создали этот восхитительный дух, который есть у клуба сегодня.

Теперь откроем журнал Harvard Business Review. Я знаю, что Вы работали с ними и проводили различные исследования. В чем именно заключался главный вопрос и был ли он вообще?

Точкой отсчета в обсуждении была любовь и ненависть. Любили ли меня игроки или ненавидели , или же был какой-то баланс. Конечно, было много разных мнений по этому поводу, но я всегда считал краеугольным камнем уважение. Я всегда стремился добиться от игроков именно его.

То есть вам встречалась и любовь, и ненависть, но вы хотели уважения?

Да, именно так.

А что Вы скажете о сочетании любви и страха?

Да, я думаю, страх – одна из составляющих уважения, в том смысле, что когда я выхожу из себя, то не отсиживаюсь в кустах, а выкладываю всё напрямую. Но знаете, я обладал таким качеством, что когда выходил из себя, никогда не возвращался к этому впоследствии. Наступал следующий день, и больше мы не вспоминали о том, что было.

То есть Вы никогда не держали зла?

Нет, никогда. Я не отличался злопамятностью и, по-моему, это очень важная вещь. А потом они понимают, кто вы и что вы, и идут к тебе за поддержкой.

Я знаю, что Вы большой поклонник Дорис Кернс Гулвин и её книги «Команда соперников», в которой рассказывается о том, как Линкольн брал в команду своих оппонентов, потому что уважал их талант и при этом хотел, чтобы они были у него на виду.

Да, он хотел понять их и посмотреть, как они впишутся в команду - довольно умный ход. И, конечно же, я считаю, что Линкольн тогда столкнулся с самым сложным для президентства периодом с точки зрения войны Юга и Севера. Он также славился тем, что никогда не принимал поспешных решений. Он всё хорошо обдумывал и позволял своему Кабинету высказать разные мнения, и только после этого принимал решение. Вообще, это великая книга! Невероятная.

Вы смотрели фильм «Линкольн»?

Да.

Понравился?

Я бы не сказал, что это великий фильм, но центральная часть сделана очень хорошо. Здорово было сыграно.

Нужно также понимать, что Линкольн должен был делать всё, что только можно, для равноправия всех граждан, так как он понимал все последствия, и это было его главной целью.

Безусловно. Тогда случилась битва при Энтинтеме, победа в которой позволила ему объявить об отмене рабства. Это было очень важное время для страны.

Похоже, Вас всерьез интересует тема Гражданской войны.

Да, я люблю этот период. Это великая история, но при этом очень молодая история. Всё началось с того, что во время недельного отпуска в Чикаго я купил пару книг по этой теме. Это было лет 14-15 назад, я зашел в книжный и увидел эти два издания. Некоторое время спустя я был по делам в Лондоне и встретил там Гордона Брауна (шотландский политик, бывший премьер-министр Великобритании – прим.), он спросил меня, что я сейчас читаю, и я ответил, что начал читать книги о Гражданской войне. Он сказал мне: «Я пришлю Вам несколько записей по этой теме».

В итоге он прислал мне дюжину кассет профессора Гари Галлахера, и я слушал их в машине каждое утро по пути на работу. Я был просто очарован им! Это всё действительно очень интересно. С тех пор я многое узнал о битвах при Энтинтеме, Геттисберге, Манассасе – именно первом сражении при Булл-Ран, так как там было две битвы.  Я ездил в Принстон, чтобы встретится с профессором Джеймсом Макферсоном – великим исследователем Гражданской войны, который написал книгу «Боевой клич свободы». Он был очень любезен и рассказал мне свою точку зрения на эти события.

Почему Вас интересует именно Гражданская война в США, а не Вторая мировая война, ни Первая мировая, ни война 1812 года?

Я случайно наткнулся на эту тему, и потом мой интерес к ней рос и рос. Как-то я попал в дом одного джентльмена, который жил на юге Атланты, и у него была коллекция вооружения, которое использовалось во время Гражданской войны, а потом он показал мне планы битвы генерала Шермана, который сжег Атланту.

Да, это ему принадлежит знаменитая фраза «Война – это ад!».

Тогда они разрушили все железнодорожные пути…

Я не уверен, но, по-моему, он же сказал: «Большинство из тех, кто сражается на войне, эту войну ненавидит».

Да, это его фраза. Совершенно точно.

Полковник Джордж Паттон был исключением, помните его фразу о том, что он любит войну?

Не понимаю, как можно любить войну.

Думаю, он любил командовать, а не саму войну. Вот кто действительно любил войну, так это Наполеон.

Я думаю, прежде чем пойти в армию и попасть на войну, люди думаю: «О! Это так здорово – пойти воевать!». Но когда они оказываются в окопах, меняется всё вокруг, и сам человек тоже меняется.

Вернемся в современность. Когда вы исследовали вопросы любви и ненависти в Гарвардской школе бизнеса, Вы вывели одну вещь, которую назвали «формулой Фергюсона». Что это за формула? Формула лидерства? Формула управления?

Я считаю, что человека можно назвать лидером, когда он научится управлять раздевалкой, полной играющих миллионеров. Это достаточно необычная вещь, но этому надо учиться. Есть определенные вещи, над которыми я всегда работал, я старался развить у игроков человеческие качества, развить их характер. Я не говорю, что не важно учить их истории или математике, но я всегда считал, что они должны уйти от меня лучшими людьми, чем когда приходили ко мне.

То есть можно сказать, что Вы преподаете им жизнь?

Да, можно и так сказать, и я считаю, что это важно. Характер тоже важен, над ним тоже нужно работать. Если ты знаешь, что у тебя играет парень с характером, можешь быть уверен, что он тебя не подведет. Однажды выйдя на поле, они начинают использовать всё, чему ты их учил.  Использовать менталитет победителя, использовать свою решительность. Они знают, как справиться с собой после поражения, что также очень важно. Всё это позволяет создать группу людей, которые, по сути, являются тобой. Я всегда видел себя в своих учениках.

То есть Вы смотрите на каждого игрока своей команды, и видите в нем себя?

Нет, такое происходит не всегда, но мне нравится видеть в них какие-то свои черты. Конечно, все они отличаются друг от друга, и каждый развивается по своему, но всё же. У таланта много разновидностей, и у меня было полно ребят, которые обладали таким талантом, о котором я и мечтать не мог, когда играл в футбол. Тем не менее, я всегда стремился добиться успеха и старался изо всех сил.

Когда мы встречались несколько дней назад, Вы говорили о том, что многие из выдающихся игроков не смогли стать хорошими тренерами потому, что не могли понять игроков, не обладающих таким же уровнем таланта, как их собственный.

Это абсолютный факт. Я помню, мы обсуждали это с Бобби Чарльтоном. Он был тренером «Престона» и никак не мог понять, почему футболисты не сообразят, чего он от них хочет. В итоге он разочаровался в этой профессии и убедил себя, что это не для него.

Это просто жизненный факт, стоит хотя бы взглянуть на мою карьеру. Я всегда говорил: тот, кому суждено стать тренером, с самого начала готовится им стать. В 24 года, когда я оставил работу на судоверфи и окончательно сосредоточился на футболе, я сделал всё зависящее, чтобы не возвращаться в прежнюю профессию после завершения карьеры.

Я отучился во всевозможных тренерских школах, чтобы гарантировать, что я останусь в футболе. Признаться, я был средним игроком, мог забить гол или два, что-то вроде этого, но меня нельзя было сравнить с Бобби Чарльтоном,  с Месси или Роналду. Великих игроков, которые стали великими тренерами – единицы. Пожалуй, можно назвать Беккенбауэра, который дважды выигрывал Чемпионат мира с Германией – один раз как игрок и один раз как тренер. Можно назвать Йохана Круиффа, который был великим игроком, а потом много добился с «Барселоной». Больше я и не припомню действительно великих футболистов, ставших успешными тренерами.

Могли ли Вы тренировать где-то ещё? Вы бы не пошли в другой клуб, несмотря на любые предложения, или просто так сложились обстоятельства, что вы оставались в одном клубе так долго?

Были одно или два действительно серьезных предложения во время моей карьеры в «Юнайтед», но я всегда возвращался к одному и тому же вопросу: «Зачем мне покидать клуб? Где я смогу найти больший вызов?». Что касается вызова, то когда вы поднимаете свой первый трофей, вы не можете жить дальше только этим воспоминанием. По крайней мере, не в «Юнайтед» - здесь вам нужно сразу же идти и стараться выиграть следующий. Это есть не что иное, как постоянный, не кончающийся вызов. В итоге серия побед дает тебе менталитет победителя.

Каждый раз, когда мы становились чемпионами, мы праздновали всю ночь, но затем для меня наступал новый день, и я уже думал о том, куда двигаться дальше. Поэтому, когда другие клубы предлагали мне работу, я каждый раз думал: «Разве там я получу больший вызов, чем здесь?». У меня был выбор создавать историю «Юнайтед» или начинать всё сначала в другом клубе, то есть, по сути, возвращаться к точке, когда я впервые приехал на «Олд Траффорд».

Разрешите мне озвучить основные тезисы из статьи, где описывается «формула Фергюсона». Начинайте с фундамента – что это означает?

Нужно начинать с того, во что ты веришь. Лично я верю в то, что сначала нужно отстроить футбольный клуб, и только затем приступать к строительству футбольной команды. Конечно, я могу понять тренеров, которые сосредотачиваются только на работе с командой, так как это гарантирует им работу. Это гонка за результатом. Посмотрите на Паоло Ди Канио – он провел всего лишь 5-6 матчей в свой первый сезон в «Сандерленде». Они позволяют ему потратить 19 миллионов фунтов, а затем увольняют его! Лично я не вижу ни малейших предпосылок к тому, что подобное поведение может принести успех. Так что в то время, как я занимался постройкой футбольного клуба, я не волновался, что меня уволят из-за результатов команды.

Я знал, что нужно начинать с самого клуба. Мы усиленно работали над созданием системы воспитания молодежи, строили фундамент для того, чтобы гарантировать клубу успешное существование в течение долгих лет. В итоге, я мог заранее планировать, какой будет моя футбольная команда. Я на три года вперед видел, куда движется этот состав, зная, что у меня есть определенные молодые игроки, которые в данный момент проходят все стадии молодежной системы, и готовы влиться в первую команду, когда придет время.

Второй тезис – не бойтесь перестраивать свою команду, даже недавно построенную. Даже притом, что у команды был отличный сезон, и вы знаете, что она будет конкурентоспособной ещё несколько лет, её нужно начинать перестраивать. То есть, по сути, Вы приносите в жертву возможные победы?

Это самая ужасная часть работы тренера, когда у тебя в команде есть ребята, проработавшие с вами много лет, и этим заслужившие право выходить на поле. И когда вы видите, что игрок начинает терять свой уровень, то нет никакого смысла ждать ещё два года. Нужно действовать сразу, потому что потом будет ещё больнее. Сами игроки часто не могут признать, что этот день наступил, и их время прошло, и тебе приходится говорить им об этом – подобные разговоры всегда получаются очень тяжелыми. Но подобные вещи можно делать только когда у вас есть система, которая позволит заполнить пустоты и перестроить команду.

За эти годы я построил примерно пять команд, используя систему, в которую входила работа с молодежью. Даже покупая игроков, мы никогда не рассчитывали, что они будут играть за нас только 2-3 года, мы сразу закладываемся на то, что они буду выступать в течение шести, семи, восьми лет. Таким образом, вам нужно покупать игроков в возрасте 22-23 лет, так как у них уже есть неплохой опыт, но впереди ещё много лет карьеры. Используя эту систему, можно долгие годы не снижать уровень команды, при этом постоянно её обновляя.

То есть основной момент в этой философии – больше слушать свою голову, а не свое сердце?

О, да! Совершенно верно! Это просто ужасно говорить игроку, особенно тому, кто помог тебе выиграть множество трофеев, что его время прошло. Ты относишься к ним, как к своей семье, да что там говорить – они и есть моя семья. И от этого становится ещё хуже, когда ты вынужден сказать: «Ну что ж, сынок, мне очень жаль, но ты больше не будешь регулярно выходить в основе, и возможно тебе стоит подумать о продолжении карьеры в другой команде». Я много раз говорил это, но всё равно так и не привык.

Затем Вы сказали, что должны установить высокие стандарты и стараться подтянуть всех до этого уровня.

Безусловно. У меня всегда были высокие требования, даже на тренировках. Концентрация должна быть на максимуме, ведь малейший ваш недостаток обязательно вылезет в день матча, поэтому мы всегда их тщательно выискивали. Я вообще никому не давал расслабиться на тренировках, мы всегда старались удостовериться в том, что игроки хорошо поняли, что от них требуется.

То есть у каждой тренировки была своя цель, и Вы знали, что им необходимо сделать, чтобы подготовится к матчу?

Совершенно верно.

Ещё одно Ваше правило – никогда не терять контроль.

Да. Основная причина в том, что вам приходится иметь дело с совсем юными, но богатыми парнями. Я всегда говорил директорам нашего клуба, в день, когда игрок «Манчестер Юнайтед» станет важнее, чем тренер, это будет уже не «Манчестер Юнайтед».  Вы потеряете контроль над целым клубом. Так что я всегда следил, чтобы всё было в порядке, и все знали, кто здесь главный.

Ваше слово было законом?

Несколько простовато, но если вы хотите использовать такую формулировку  – пожалуйста. Однако не обязательно всегда действовать с позиции силы. Контроль – это хорошо, но мои парни и так всегда знали, кто тут главный тренер, они знали, что решения тут принимаю я. При этом они знали, что могут полностью доверять мне, что очень важно. Они знали, что я умею приспосабливаться к изменениям современного мира, и много раз видели, как я это делал. Думаю, что такой подход – важная часть управления футболистами.

Ещё один Ваш тезис: каждое слово должно быть сказано вовремя – что это значит?

Главное, что мы пытались внушить ребятам, в каждой игре речь идет только о победе. Это было наше главное послание им – нам нужно выиграть этот матч. Из недели в неделю мы ждали только побед.

Из-за этого происходили и Ваши знаменитые камбэки? Игроки понимали, что они в шаге от поражения?

Должен наступить момент, когда они понимают, что только твердый характер может исправить ситуацию.  Мы не раз проделывали это. Мы проигрывали к перерыву, но потом вырывали победу на последних минутах.

Вам нравились такие моменты?

О, да! Я очень любил подобные матчи. В такие моменты я веду себя как заядлый картежник. Я говорю парням в перерыве: «Соблюдайте спокойствие. Последние 15 минут надо пойти ва-банк и прикончить их! По-моему, это стоит рискованной игры!». Так или иначе, всё идет к тому, что вы можете проиграть матч, поэтому нет ничего лучше этих последних 15 минут, когда вам удается вырвать победу. Болельщики начинают уходить со стадиона, но мы делаем попытку и она срабатывает!

Следующий тезис: Наблюдение – мощная сила.

Да, это очень важная штука, которую люди обычно не понимают. Я хорошо помню, когда осознал эту достаточно простую истину. У меня был молодой тренер в «Абердине», и как-то он меня спрашивает: «Зачем я здесь?». Я говорю: «Ты о чем вообще?». Он: «Ну, я ничего не делаю. Вы не должны проводить все тренировки сами, вы должны держать тренировки под своим контролем, но при этом сами занятия буду проводить я». Я сказал: «Нет, я так не привык». У нас тогда был ещё один тренер Тедди Скотт  – уважаемый пожилой человек. И он говорит мне: «Босс, а ведь он прав». Таким образом, я решил обдумать это, мы попробовали и всё отлично сработало.

Сначала было непривычно, что ты просто наблюдаешь, но только так становятся хорошо видны все особенности и привычки игроков, сразу видны все, даже самые мелкие дефекты в их работе. Иногда было понятно, что у игрока в этот день ничего не идет, и у тебя была возможность разобраться, что пошло не так. В общем, становится видно миллион разных вещей. И я использовал всю силу стороннего наблюдения на протяжении всей карьеры, и это здорово работало.

Идем дальше. Вы пишете: Вы должны добиться максимального понимания текущей ситуации - только так вы сможете наилучшим образом увидеть общую картину. Вы всегда должны говорить себе: «Что здесь происходит? Куда мы движемся?».

Это и есть сила наблюдения. И я говорю не только про глаза. Используя такой подход, вы можете предвидеть какие-то вещи, которые могут произойти.

Позвольте мне поговорить о некоторых из ваших лучших игроков. Вы уже упоминали Райана Гиггза, мы говорили о нем в предыдущий вечер. Тогда вы сказали, что пытаясь заполучить его, действовали через его мать.

Я передал дела своему помощнику, а сам буквально каждый второй вечер околачивал порог дома Райана. В итоге мы достигли такого уровня отношений, что его мама покупала нам чай, готовила для нас суп.

То есть Вы стали лучшим другом их семьи?

Абсолютно так. Я знал самый важный секрет – мать всегда является главным человеком в семье. Я всегда говорил – завоюйте доверие матери и всё будет в порядке.

То есть, расположив к себе мать, вы расположите к себе и игрока?

Да.

Видимо, это потому, что матери всегда хотят для сыновей самого лучшего. И они хотят, чтобы с ним занимался лучший тренер, который разовьет талант её сына или дочери.

Да. Если имеешь дело с отцом, то тут всегда есть некая опасность. Он всегда пытается спроецировать свою жизнь и свои привычки на ребенка. Такое частенько бывает. Не у всех, конечно, но бывает. Мать никогда так не поступит. Она сделает всё, чтобы ребенок получил лучшее.

Поговорим о Гари Невилле.

У это парня фантастический характер. Гари встает каждый день в 6 утра и прочитывает все утренние газеты. Он хочет знать всё, что происходит в мире, и вообще хочет знать всё. Он добился потрясающего успеха. Гари, конечно, не был гением, но он был очень и очень хорош. Сейчас он занимается собственными делами. Я хотел взять его себе в штат, но он не захотел. Это очень решительный парень.

Следующий персонаж – человек по имени Дэвид Бэкхем.

Дэвид, да. Удивительный парень. Он всегда был кумиром молодежи, они сходили по нему с ума. Нет, я в говорю это в положительном смысле.

Как ему это удавалось делать?

Ну, у него всегда была шикарная улыбка, и он всегда умел эффектно себя подать. Но когда он попал к нам 12-летним мальчишкой, у меня было большой желание сделать из него лучшего игрока. Он отлично работал на тренировках, постоянно занимался, занимался и занимался, а вечером, когда все уже разъезжались, он приходил на поле со своими одноклассниками и тренировался с ними.

Он стоял в одном ряду с Гиггзом и Скоулзом, но конечно всё изменилось, когда он женился на этой девочке из…

Из «Спайс Гёрлз»?

Да. Его приоритеты поменялись после этого.

В чем это выражалось?

Ну, он полностью ушел в этот новый статус суперзвезды. Для меня это все непонятно. Я –футбольный человек и всё это не мое.

Таким образом, вам пришлось пойти к Дэвиду и сказать…

Да, сказать, чтобы он сосредоточился на игре.

И что Вы сделали потом? Я имею в виду, что Вы сделали после того, как его стала больше интересовать звездная жизнь, а не футбол?

Я думаю, что тогда он просто потерял голову. Вряд ли он был в состоянии понимать, что происходит. Он постоянно говорил: «Я влюблен!», и мы ничего не могли с этим поделать. И поэтому у него сместились приоритеты. Но потом я несколько раз наблюдал за его игрой в Мадриде, у него неплохо шли дела.

Единственное, что я не мог понять, зачем он уехал в Америку. Я просто не мог в это поверить! Раньше он не позволял себе подобных вещей. Он всегда хотел выступать за лучшие клубы. «Юнайтед» был лучшим клубом, «Реал» был лучшим клубом. Но потом, он, конечно, постарался исправить положение и пошел играть в «Милан». И правильно сделал, всё-таки нельзя не признать, что за свою карьеру он заработал особенный статус.

Да, но было бы лучше, если бы он остался в «Юнайтед», но при этом продолжил наращивать свой статус суперзвезды?

Для кого? Для меня? Для меня было бы приятнее видеть его великим футболистом, чем видеть его с этой женщиной. Но разве я могу спорить с течением жизни? Он – кумир молодежи и выбрал свой собственный путь. Могу только сказать – он молодец.

Вы говорили мне про парней, которые ненавидят проигрывать, Бекхэм был из их числа?

Дэвид? О, да! Определенно. Он просто бесился от этого. Люди, которые ненавидят поражения, все такие.

И именно такие Вам и нужны?

Да.

Потому что они не хотят впадать в такое состояние после проигрыша?

Абсолютно верно. Нас всегда устраивала только победа.

И ещё раз – с этим рождаются или это качество можно приобрести? Это заложено в ДНК?

Я думаю, это должно передаваться от вашей семьи. Некоторые люди оглядываются на опыт других, чтобы быть уверенными в своей победе, а некоторые делают всё на эмоциях и всякий раз стараются это продемонстрировать. В молодости Дэвид принадлежал ко второму типу и ужасно не любил проигрывать. Думаю, да, это должно быть заложено в генах.

Я знаю, что Вы даже давали совет Тони Блэру относительно стратегии общения с людьми и их управления.

Да, было дело. Я всегда считал, что Тони был лучшим из всех, кто выступал на Правительственном часе (процедура, когда члены правительства отвечают на вопросы депутатов Парламента, - прим.). Мне очень нравилось смотреть, как он отвечал на все эти вопросы. Он просто уничтожил этих парней.

Ну, Вы вообще любите соревновательный процесс.

Да. Мне очень нравится слушать его, когда он предельно собран. Вообще, мы с ним говорили о многих вещах. Помню, всё время спрашивал его, почему он во время выборов не возит с собой физиотерапевта.

Ещё одна вещь, которая меня интересует – Вы хорошо понимает миссию клуба. Вы знаете, как донести смысл этой миссии. И вы знаете, как сделать, чтобы все понимали, что они играют не только для себя, но и для тех, кто бежит справа и слева.

Это называется командная этика.

Ок, командная этика.

Надо играть с агрессией, видеть каждого члена команды вокруг вас и доверять им. И это сущность хорошей команды, когда каждый может понять достоинства и недостатки своих партнеров.

Это ещё и ответственность.

Да, безусловно. Это сущность команды – доверять друг другу, доверять мне.

Доверять Вам?

Конечно.

То есть другими словами – доверять Вашему плану, Вашей стратегии?

Да

Доверять Вашему выбору состава?

Да, и выбору состава в том числе. Это всегда было для меня трудным решением, потому что каждую неделю я был вынужден оставлять вне команды 5-6 игроков. Я всегда лично говорил с каждым из них, чтобы объяснить, почему они не играют. Это нелегко, потому что все хотят играть, но через неделю всё может и поменяться.

И что конкретно Вы им говорили?

Я говорил, что я могу и ошибаться, но в первую очередь всегда думаю о команде.

Можете ошибаться?

Да, я всегда об этом говорю - я могу ошибаться, но думаю, что это правильный состав на эту конкретную игру. Планируя матчи на две-три недели вперед, я могу выделить в них место для возрастного игрока. Потом я говорю ему, чтобы он был готов играть через три недели. Обычно это придаем им стимул.

Они начинают ждать этого с нетерпением.

Да.

Они думают: пусть я не сыграю сегодня, зато точно сыграю через три недели.

Да, конечно. Я занимал пост главного тренера очень долгое время, и мог позволить себе работать в таком ключе – планировать на 3-4 недели вперед, так как я знал, что точно останусь в клубе.

Теперь у меня вот такой вопрос…  В 1999 году, когда Вы добились неслыханного успеха, выиграв все три главных трофея, вплоть до последних минут финального матча Лиги Чемпионов ничто не говорило о том, что вы победите. Но Ваш помощник потом рассказывал, что Вы ни на секунду не теряли веру в победу. И даже проигрывая, были уверены, что станете чемпионами.

То, что мы забили эти свои голы на последних секундах, не было случайностью. Это было проявление характера команды. Мы не раз доказывали это в прошедшем сезоне, выигрывая матчи, которые начинались с пропущенного гола, так что это точно не случайность. Другое дело, что при этом нужна не только вера в команду, но и немного удачи. Иногда не знаешь, когда это случится или как это случится, но точно знаешь, что это случится.

Когда семья Глейзеров пришла в клуб? Это было в 2005, не так ли?

Да.

Что-то изменилось с их приходом?

Ничего не изменилось, Чарли.

Ничего, Ок.

Существует ошибочное представление о Глейзерах, покупка которыми клуба вызвала враждебность у различных фракций болельщиков «Юнайтед», потому что клуб стал принадлежать конкретному человеку. Но вы забываете, что уже через минуту после того, как клуб стал акционерной компанией, кто-то уже скупал его акции. Очень многие хотели купить «Юнайтед», но Глейзеры сделали это первыми.

На протяжении всего времени нашей совместной работы они были очень лояльны ко мне. Это сильные и целеустремленные люди, но они всегда поддерживали меня и традиции нашего клуба. А я всегда поддерживал тот путь, который они выбрали для управления. Они не оказывали ни малейшего давления, и уж тем более не было никаких телефонных звонков о том, что я должен сделать то-то или то-то. Они также не вмешивались в дела исполнительного директора. Примерно раз в неделю они просматривали накопившиеся вопросы по клубу, но никогда не старались повлиять на работу самой команды.

То есть они покупали «Юнайтед» не для того, чтобы что-то изменить, а чтобы позволить произойти тому, что происходит?

Да, примерно так.

Когда Вы думаете о рекордах, карьере, победах и поражениях, что вспоминается в первую очередь?  О чем вы чаще вспоминаете – о победах или поражениях?

Я могу вам рассказать обо всех поражениях, которые мы пережили. Как мы проигрывали «Сити» 6:1 и 5:1 – такое никогда не забудешь. Но я помню, как мы уступили «Сити», я пришел домой и сразу лег спать. И моя жена…

Последовала Вашему примеру?

Именно так. Я никуда не заходил и сразу поехал домой. Жена спросила меня, что случилось. Я сказал: «Мы проиграли 5:1», она ответила: «Вы не могли проиграть 5:1». Это было полное безумие.

Вы мне рассказывали ещё одну историю о своей замечательной жене. Когда открывали Ваш памятник, и он был ещё под покрывалом, Вы спросили у жены, не знает ли она, кто будет его снимать? И она сказала, что возможно принц Уильям.

Да, она сказала, что это будет принц Уильям, но я сказал, что нет. Хотя он президент ФА, так что это вполне мог быть он.

Безусловно.

И я стою там и слышу, как Дэвид Гилл объявляет мою жену. Я не мог этому поверить! Я спросил её, как она решилась на это?

Она не проговорилась.

Нет, но при этом она даже на игры не ходит.

Она не бывает на стадионе?

Нет. Она была только несколько раз на кубковых финалах.

Почему она не ходит на игры?

Думаю, она чувствует там себя не слишком комфортно.

Итак, именно она сняла покрывало с памятника. Она говорила, что пыталась сделать это как можно мягче.

Да, это было здорово, и она была идеальным человеком для этой миссии.

Что она значит для Вас?

Мы через много прошли вместе. Она воспитала наших детей. Когда мне было 32 года, я закончил играть, и тогда у меня было два бара в Глазго. Я целыми днями был на работе, управлял этими заведениями, и какую-то часть времени посвящал футболу. В это время Кэти взяла на себя детей – одевала их, отводила в школу, помогала делать уроки, укладывала спать. Она была превосходной матерью.

Я помню, она всегда говорил мне, что когда мальчишкам исполнится 16, они станут папиными сыновьями. Я говорю: «С чего ты взяла?», а она отвечает: «Вот посмотришь».

И она оказалась права?

Она всегда оказывается права. В нашем доме обычно права она.

Есть ещё пара вещей, о которых я хотел бы поговорить. Что всё-таки произошло между Вами и Уэйном Руни?

Между нами ничего особенного не происходило.

Правда?

Боюсь Вас расстроить, но это так. Просто как-то он приехал ко мне и сказал о том, на что он рассчитывает. Тем не менее, я управляю командой так, как считаю нужным, и в тот момент я не считал, что он особо преуспел в игре. Если посмотреть на него сегодня, то я вижу, что к нему вернулась его энергия, он отлично играет. Может быть, ему нужна была такая встряска, кто знает.

В любом случае он Вам не безразличен. Не было в какие-то моменты ощущения, что он вам как сын?

Ну, он приехал к нам 17-летним мальчишкой, так что конечно нужно было заботиться о нем, поддерживать его. Нужно было приложить все усилия, чтобы он стал играть ещё лучше. У него было много ярких моментов за этот отрезок карьеры.

Есть вероятность, что всё закончится не очень хорошо?

Нет, я так не думаю. Будь Уэйн сейчас здесь, он бы без проблем пожал бы мне руку.  

Когда Вы с ним обменивались рукопожатиями последний раз?

В день, когда мы выиграли чемпионат. Когда мы представляли трофей. Тут ещё нельзя забывать и о роли СМИ. Нам не повезло, что в Англии Уэйна считают чуть ли не спасителем нации. Он большая белая надежда для всех англичан, которые ждут чудес от своей сборной. Поэтому журналисты всегда вьются вокруг Уэйна.

Плюс у него есть все эти люди, которые что-то ему советуют, думаю, в этом основная причина сложившейся ситуации. Я никогда не чувствовал, что между нами что-то происходит. Да, иногда я применял дисциплинарные меры, но это был лишь вопрос дисциплины – не более того.

Что это были за меры?

Да обычные меры. Например, штрафовал на недельную зарплату.

Ок, понятно. Но это случалось не часто?

Нет-нет, я не стал бы так делать. Ты видишь, как он набирает форму, и отчасти это происходит из-за того, что ты всё сделал правильно в его отношении. Главная моя задача была – сделать его победителем по духу.

В итоге то, что произошло, позволило ему вернуть себе уверенность.

Да, безусловно. В момент, когда клуб мог отказаться от него и продать в «Челси», мы дали понять, что единственный вариант для него – остаться с «Манчестер Юнайтед», и это позволило ему снова сфокусироваться на игре, вернуться к нормальной работе и как результат - он снова показывает отличный футбол.

Поговорим о «Челси». Что Вы думаете о Романе Абрамовиче?

«Челси»… Это очень странный клуб, они столько раз меняли тренеров…  Абрамовичу выигрывают европейские трофеи, но он продолжает увольнять. Наверное, такой у него способ побеждать.

Тем не менее, если взять команду как таковую, то в последние годы они были главным нашим конкурентом, так что можно говорить о соперничестве между нашими клубами.

А если бы он захотел выйти на Вас с предложением? Такое вообще возможно?

Так они и выходили. Они использовали агента, чтобы передать предложение, но я сказал, что у них нет ни малейшего шанса.

Да ладно! Никаких шансов? Вы даже не стали с ними разговаривать?

Нет.

Не хотелось посмотреть, что они предлагают?

Не хотелось.

Вы просто сказали, что у них нет шансов. Это было из-за того, что Вы не могли возглавить соперника клуба, который стал для Вас домом?

Да. «Манчестер Юнайтед» - это моя команда, мой клуб.

То есть те, кто размышляет о том, что вы можете вернуться в профессию и поработать где-то ещё – не правы?

Мне постоянно прочат какой-либо пост. Пишут: «Ставки, что Фергюсон займет его 80 к 1». Неплохой коэффициент, правда? Но я могу сказать, что вы зря потратите свои деньги. Считайте, что вы их просто выбросили на ветер.

То есть, шансов нет? Фергюсон никогда больше не вернется в футбол?

Я принял свое решение, Чарли. И мне кажется, сделал это очень вовремя. Я ушел победителем, и пути назад больше нет. Я с нетерпением жду новых событий в моей новой жизни, жду, что смогу сделать те вещи, которые не мог сделать в течение 35 лет.

Ясно.

Я хочу съездить на Дерби Кентукки, хочу поглядеть за турниром Мастерс, хочу слетать на Кубок Мельбурна. Правда пока боюсь обо всем этом рассказать Кэти (смеется). Есть много вещей, которые я хочу сделать. Хочу посетить виноградники в Тоскане и Франции.

О, да! Вы уже были там, насколько я знаю.

Да, я был во Франции пару раз, а теперь хочу в Тоскану – они делают потрясающее вино!

В общем, теперь Вы отлично проводите время.

Да, я получаю огромное удовольствие от всего этого.

Вы можете посетить место исторической битвы, Мастерс, Дерби Кентукки. Что ещё? У Вас есть некий список желаний? Какие в нем ещё есть пункты?

Там много чего есть. Например, список фильмов, которые надо посмотреть.

С Де Ниро и Морганом Фрименом. Угадал?

Угадали.

Хотя нет-нет. С Джеком Николсоном?

И с ним тоже. У меня много всевозможных задумок. Это опять же является некой гарантией того, что однажды покинув «Манчестер Юнайтед», я не буду жалеть, что сделал это. Я смотрю вперед, смотрю в будущее, и не собираюсь возвращаться к работе тренера. Я не побегу сейчас в офис, чтобы что-то исправлять из-за последних результатов команды. Каждой работе – свое время.

Вы всё ещё поддерживаете Дэвида Мойеса?

Абсолютно! На 100%. И весь клуб его поддерживает. Это замечательная черта, которая есть у «Юнайтед» - клуб всегда поддержит тренера и у него обязательно всё будет хорошо. 

Ну а как Вам такой сценарий… Скажем, у Романа Абрамовича много денег, думаю, Вы знаете. У него больше денег, чем у Господа Бога.

Допустим.

Вы любите лошадей.

Да.

Он скажет: приезжайте, тренируйте мой «Челси», а я Вам подарю самую большую конюшню с самыми лучшими скакунами. 

Вы действительно можете себе такое представить?

Да, вполне.

Все могут впасть в искушение, потому что все о чем-то мечтают.

У каждого человека есть свои слабости, если Вы понимаете, о чем я.

Я знаю. Я, например, мечтаю, чтобы моя лошадь стала победителем дерби. Я совладелец одного из фаворитов дерби этого года – его зовут Телескоп, очень хороший конь. Мы будем пробовать выиграть дерби следующего года, так как он очень и очень хорош.

Меня уже сложно купить такими вещами. Я просто с нетерпением жду новых приключений в моей новой жизни.

А что будет в новой карьере?

Я являюсь послом «Манчестер Юнайтед», являюсь послом ЮНИСЕФ, так что работы хватает.

Да, это неплохая работа.

Я видел нищих детей, видел детскую проституцию в Таиланде, я всё это видел… Знаете, та работа, которой занимается ЮНИСЕФ, нуждается в поддержке. Они также нуждаются в финансировании, потому что делают очень важное дело. Для меня это тоже вызов, совершенно новый вызов.

Вы большой сторонник Лейбористской партии, не так ли?

Да, и так будет всегда. Я не хочу менять своих убеждений, хотя меня и пытались переубедить ребята из Национальной партии.

А почему вы не любите шотландский национализм? Я никогда этого не понимал. Мой друг Шон Коннери большой его сторонник.

Ах, да. Шон Коннери…

Так почему нет?

Шон из Эдинбурга. Нет, я не поклонник подобных убеждений, я воспитывался в социалистической культуре. Мой отец был социалистом, моя мать была социалистом.

То есть Вы – социалист.

Да. Зачем мне что-то менять?

Ок.

Я никогда не переживал по поводу того, что не меняю своих политических взглядов. Я просто не хочу менять их.

Как Вы, наверное, знаете, Эд Милибанд (британский политик, лидер Лейбористской партии, - прим.) обгоняет представителя консерваторов по последним опросам. Если он победит на выборах, возможно у него будет какая-то работа для Вас.

О нет, это уже давно решено. Я не собираюсь идти в политику. Это совсем другая жизнь и это точно не моя жизнь.

Ок. Этот вопрос прояснили. Скажите, какой момент в Вашей футбольной карьере Вы считаете лучшим?

Думаю, это победа в Барселоне, конечно же. Это был трофей, который я никогда прежде не выигрывал. Это навсегда останется со мной. Та победа, и особенно то, как мы её добились – такое не забывается.

Ну а если рассуждать более глобально, то это мои 27 лет в «Манчестер Юнайтед». Это серьезное достижение, при этом мы показывали чудеса стабильности, постоянно находясь на вершине –я не могу просить большего. Вы знаете, я достиг всего, о чем мечтал. Я – счастливый человек.

Спасибо, что пришли к нам сегодня.

Спасибо, Чарли. Это было здорово.

Друзья, сэр Алекс Фергюсон! Спасибо, что были с нами. Увидимся.

 

Стенограмма: Том Клэйр / Red News

Перевод: Дмитрий Коськин / ManUtd.ru