«Гигантс Стадиум», Нью-Йорк, 18 июня 1994 года: Вопреки всякой логике сборная Ирландии ведет в счете против фаворитов чемпионата мира команды Италии, благодаря быстрому голу Рэя Хотона. В оставшиеся минуты итальянцы устраивают вал атак на ворота соперника и нападающий «Ювентуса» Роберто Баджо, лучший футболист мира и Европы этого года, готов с правой ноги пробить с линии штрафной площади. Вдруг откуда ни возьмись перед ним возникает Пол Макграт и, вступив с ним в борьбу, не дает ему ударить. Мяч отскакивает к Роберто Донадони, который пытается сделать передачу верхом в направлении Баджо, которому, взлетев в воздух, принять мяч во второй раз снова мешает Макграт и приземляется после этого на четвереньки. Мяч оказывается у Джузеппе Синьори, по которому тот плотно прикладывается, и Макграт всё еще стоя на четвереньках, блокирует этот удар единственной доступной ему частью тела… своим лицом».

«Пол Макграт - один из самых великих футболистов»- скажет потом тренер сборной Ирландии Джек Чарльтон. «Кто-то кого можно сравнить с Бобби Муром…».

Как и Бобби Мур, Пол Макграт играл в футбол, будто в шелковом смокинге и хрустальным бокалом в руке. К сожалению, вне поля, его можно было встретить с неизменным стаканом водки в руке. К 25-ти годам он стал алкоголиком, и болезнь привела Макграта к четырем попыткам самоубийства и двум неудавшимся бракам  за время его футбольной карьеры, в течение которой он провел 83 матча за сборную Ирландии и стал в 1993 году обладателем приза PFA «Лучшему футболисту года».

Само собой разумеется, что у него должно было быть еще и много других наград. В конце своей футбольной карьеры он вернулся на «Олд Траффорд» в составе «Дерби Каунти», чтобы возобновить свои отношения с сэром Алексом Фергюсоном, который скрепя сердце оставил его за бортом команды, когда стал тренером «Манчестер Юнайтед» в 1986 году. Фергюсон мотивировал своё решение тем, что «прежде всего я должен был избавиться от идеи, что мы были клубом выпивох, а не футбольным клубом».

«Дерби Каунти» победил в том матче  со счетом 3-2 после которой Ферги описал действия Макграта как «абсолютно блестящие». Он стал игроком матча в той встрече.  Я помню, как в понедельник после той игры мы сидели в моём офисе с Брайаном Киддом и говорили о нем. «Я скажу тебе одну вещь»- сказал я. «Каким удивительным игроком мог бы быть Пол Макграт».

Макграт не ищет никаких оправданий за свою склонность к выпивке, даже притом, что его детство так детально описано в недавно изданной автобиографии «Back From The Brink» («Прочь от пропасти»),  и это помогает понять возможные причины, того, почему он так душевно мучился. Сын ирландки и нигерийца, которого он никогда не знал, в возрасте 10 недель его оставили в приюте, коих потом в Дублине он сменил немало. Теперь он уже примирился со своей матерью, которая слишком боялась своего собственного отца, чтобы принести домой черного ребенка, и голосом в котором сейчас нет ни капли гнева Пол объясняет: «Нужно было знать крутой нрав моего дедушки, и теперь по прошествии времени, я полностью понимаю, почему мама не могла привести меня домой. Я рос, а он был очень суровым человеком. Моя мать не могла представить ему меня как его внука».

«Может быть, ей надо было просто обратить внимание на то, как ты здорово загорел?». «Я не думаю, что это сработало бы. Скорее всего, меня бы стали отскребать карболовым мылом. Даже когда родилась моя родная сестра Окун и была принята семьей, мне не казалось странным, что она приходит навестить меня в приюте вместе с мамой, а потом они уходят домой, а я остаюсь там. В пять лет, ты не слишком задумываешься о таких вещах».

Мучительных переживаний его детства было достаточно, чтобы любой пристрастился к спиртному. «Кроме посещений мамы, которые были тоже не слишком регулярными, не было ничего - никаких конфет, никакой ласки, никакого внешнего проявления привязанности. Нашими единственными игрушками была партия использованных шин во дворе, которые привез местный гараж, мы катали их или ради забавы били по ним палками. На Рождество всё было по-другому. Мы выбирали себе подарок из сумки подержанных игрушек, которые привозили в приют в качестве благотворительной помощи. А верхом роскоши рождественским утром было получить яйцо вместе с тостом».

Футбол должен был стать побегом Макграта из нищеты – от «Сант-Патрик Атлетик», где он получил прозвище «The Black Pearl of Inchicore» до «Манчестер Юнайтед», но не от тех демонов, которые продолжали очень часто посещать его. «Может это стало следствием того, что я рос в приютах, но я думаю, что я всегда ощущал, что я был недостаточно хорош как игрок или как человек. Меня часто оскорбляли в детстве за цвет кожи, у нас в приюте, было, ещё пять цветных ребят и мы думали, что мы единственные цветные дети во всей Ирландии».

И  при всем том, что до прихода Эрика Кантоны «Олд Траффорд» скандировал: «Оооо- Аааа Пол Макграт», когда любимец трибун ликвидировал очередную атаку соперника хладнокровным пасом своему голкиперу, или опережал форварда в борьбе за верховой мяч, у него сохранилось ощущение, что он никогда не принадлежал к тому же кругу что и Брайан Робсон, Рэй Уилкинс или НорманУайтсайд. Так что его опорой становилась бутылка.

«В 26 лет я осознавал, что я алкоголик. Если нас куда-то приглашали или мы должны были свои визитом нести какую-то социальную функцию, то мне надо было выпить перед встречей с другими игроками «Юнайтед». Я думал, что это ракета, которая вернет мне веру в себя, но в конечном итоге, это, конечно, оказалось петлей на моей шее. Я всегда ощущал, что мне нужен дополнительный стимул, только чтобы войти куда-то через парадный вход. И только потом я мог себя показать. Это были мои «американские горки», потому что я мог месяцами не пить, поскольку кому-то давал обещание держаться, и я всё равно нуждался в поддержке таблеток или алкоголя».

В конечном счете, сэр Алекс сказал «хватит», Макграт и Уайтсайд были освобождены из команды, и ирландец отправился в «Астон Виллу» Грэхэма Тейлора,  с которой выиграет свою первую из двух медалей обладателя Кубка Лиги в матче против своего прежнего босса  на «Уэмбли» в 1994 году. «В Ирландии я не ошибался, даже когда поступал неправильно, так что надо сказать спасибо Ферги за то , что он отпустил меня».

«Мы не разговаривали с ним в течение пяти лет, после того как я покинул «Олд Траффорд», но после того финала Кубка Лиги, который он считал себя обязанным посетить, он подошел ко мне на поле и сказал: «Ты сыграл блестяще, сынок» и это значило для меня очень много. Он потрясающе ко мне отнёсся во время моих недавних неприятностей, и я очень ему благодарен за это. Я ненавидел его в течение нескольких месяцев, когда он продал меня из «Манчестер Юнайтед», но, честно говоря, он принял верное решение».

В «Вилле», Макграт стал еще более культовым героем и четыре сезона подряд признавался лучшим игроком  сезона в клубе, несмотря на четыре попытки самоубийства, в одной из которых он пытался порешить себя с помощью ножа, после чего несколько дней ему пришлось носить повязки, чтобы скрыть шрамы от порезов.

«Я ненавидел ту сторону Пола Макграта, которая испытывала страх перед жизнью и в тоже время боялась смерти. В книге есть четыре попытки самоубийства? Ну и кому чего не понятно? Я не делал этого для  того, чтобы на меня обратили внимания, но, оглядываясь назад, некоторые из вещей, которые я делал в этой жизни, были просто ужасными. Очевидно, что у меня были дикие запои,  и в это время я испытывал смешанные ощущения—  увечья, лесть, сумасшествие, всё это. У меня были замечательные дети, прекрасная карьера, болельщики, кажется, искренне меня любили, у меня были хорошие отношения с одноклубниками и противниками, и, казалось ,я не мог бы большего требовать от жизни. И все же ... и все же ... было  что-то дерьмое внутри меня. Я не могу это объяснить».

Потом больше и еще больше, потому что  нет ничего ближе чем выпивка, обвинения полиции, арест возле дома его первой жены.. Но нигде в своей книге Макграт не испытывает к себе жалости. «Во мне есть лишь бесчисленные сожаления, потому что за эти годы я подвел очень многих людей. Я не жалею о том, что стал алкоголиком, потому что я надеюсь начать вести другую жизнь. Сейчас я в порядке, и не пью уже несколько недель. Я не могу обещать, что никогда больше не буду пить снова, но я больше не хочу идти по той же самой темной дороге».

Другой знаменитый ирландец, комик Дейв Аллен, обычно завершал своё выступление благословением: «Пусть ваш Бог идет с Вами».

Пусть Бог Пола Макграта идет с ним и впредь.

Роберт Филипп. «Телеграф», 21 октября 2006 года.

Источник: http://www.telegraph.co.uk

Перевод: PS18