В этом эксклюзивном отрывке своей автобиографии, Гордон Страчан впервые объясняет, как разладились его отношения с Алексом Фергюсоном на «Олд Траффорд» после их предыдущих совместных триумфов в «Абердине».

Большинство людей полагает, что мой опыт работы с сэром Алексом Фергюсоном в течение девяти лет — в «Абердине» с 1978 до 1984 и в «Манчестер Юнайтед» с 1986 до 1989 — были годами, которые меня создали. До определенной степени они правы. До его прихода в «Абердин» моя карьера никак не развивалась. На начальном этапе, он был тем тренером, который создал прочный фундамент моим способностям, благодаря тем стандартам, по которым он создавал команду в Абердине, его дисциплине и организации. Его конфронтационные методы помогли мне воспитать в себе характер. Если я мог сработаться с Ферги, то потом как игрок или тренер, я мог сработаться практически с кем угодно.

Однако, я бы сказал, что он оказал на меня очень большое влияние только  по одному аспекту моей карьеры. Что касается других аспектов – особенно когда я стал более опытным игроком, и стал менее восприимчив к тренерским методам и диктаторской форме правления, я должен также, (если не в большей степени) выразить благодарность таким людям как Рон Аткинсон, который был предшественником Ферги в «Юнайтед», и Ховарду Уилкинсону, моему тренеру в «Лидсе».

Наряду с тем, что я восхищаюсь достижениями Ферги, я должен признать, что в противовес этому у меня есть и воспоминания о разладе в наших отношениях. Как ясно из его комментариев о нашей совместной работе в его автобиографии, вышедшей в 1999 году «Managing My Life» (Тренерство - моя жизнь), кажется, Ферги тоже от меня не в большом восторге. Эти комментарии, главным образом, касаются моего желания уйти из «Абердина» и «Манчестер Юнайтед», и в них Ферги в частности заявил «что мне нельзя было доверять и на дюйм», что меня удивило и расстроило. Я знаю, что совершил пару ошибок в наших отношениях с ним, но я чувствую, что у меня были при этом и смягчающие обстоятельства. В любом случае, я полагал, что моя игра в «Абердине» и многочисленные моменты триумфа, которые мы пережили вместе, в его глазах будут значить больше, чем, то, что он сказал обо мне в своей книге.

Многим покажется удивительным, что я, не смотря на то, что Ферги публично огласил своё мнение обо мне, всегда хранил молчание по этому поводу и не высказывался публично. Я предпочел попытаться сохранить чувство собственного достоинства, и не дать возможности СМИ превратить это в грандиозный скандал. Тем не менее, я все время ощущал себя глубоко уязвленным, и  чувствовал, что однажды было бы хорошо изложить мою версию этой истории. При этом, у меня сейчас нет никакого желания сводить счеты с Ферги. Я просто хочу внести ясность.

Я не думаю, что кому-то нужно напоминать  о деспотичном и жестком тренерском стиле Ферги. В свете того, каким образом  он любит  управлять своими игроками, свирепость всем известного «hairdryer(а)», когда  прямо в лицо игроку он произносит длинную гневную тираду, да так, что кажется, будто в подтрибунном туннеле воет ветер - многим покажется странным, что ответ сопернику его команд был настолько ошеломляющим. Но Ферги выдвинулся в эпоху, когда игроки были в более слабом положении, как финансовом, так и в отношении контрактов, чем сейчас, и тренеры могли фактически держать их в команде, требуя выкупа. С тех пор, Ферги, конечно, помогло и то, что он достиг потрясающей высоты, благодаря завоеванию многих трофеев. Он стал настолько мощной и влиятельной фигурой, что если вы с ним ссоритесь, то ты задаешься вопросом, а будешь ли ты вообще работать снова.

В тоже время, при всей его вспыльчивости, нет никаких сомнений в том, что Ферги чрезвычайно проницательный тренер. В последние годы все больше клубов призывает на помощь спортивных психологов, чтобы они помогли игрокам проявить свои лучшие качества; я сам работал с некоторыми из них. И всё же при всех их знаниях и мастерстве, я не думаю, что они могут выполнить работу по настрою профессиональных футболистов лучше, чем Фергюсон. Он мастер настраивать игроков на матчи.

Из-за конфронтационной манеры Ферги в общении со своими игроками, нет ничего удивительного в том, что порой вся раздевалка, раздавала проклятия по его адресу. Я не уверен до какой степени, если это вообще имело место, такая ситуация  им проектировалась, но об одном я могу сказать достаточно уверенно, что в «Абердине» атмосфера была не слишком мягкой. По крайней мере, половина игроков не хотела с ним разговаривать, и смею вас заверить, что некоторым очень хотелось оторвать ему голову. Как тренер, вы действительно должны быть очень жестким человеком, чтобы работать в такой обстановке.

По моему опыту общения с Ферги, он не из тех, кто ищет к игроку индивидуальный подход, исходя из его личных особенностей характера. У него есть навязчивая идея, по поводу тех характеров, которые он ищет. В некотором смысле, он ищет точные копии самого себя. Таким образом, ко всем игрокам одинаковый подход, и если человек не в состоянии с этим справиться, то от его услуг быстро отказываются.

Он человек, который процветает на конфликте. Нет никакого совпадения в том, что большое число игроков, которое утвердилось под его руководством в «Абердине» не обладало достаточно сильными характерами, чтобы ему противостоять, когда возникала такая необходимость. Вилли Миллер, капитан команды казался тихим и скромным человеком, но это впечатление было обманчиво. Он никогда не жалел о том, что вступал в конфликт с Ферги, не только от своего имени, но и защищая своих товарищей по команде.

Однажды во время перерыва, между Вилли и Фергюсоном возник конфликт в связи с комментариями тренера относительно игры нескольких других футболистов, это привело к тому, что Вилли снял свою футболку и сказал ему: «Можешь одеть это на свою задницу». Поскольку Вилли отправился в душ, мы, пытаясь обратить всё в шутку, кричали ему вслед: «Эй, Вилли тебе не нужен шампунь? или «Подожди минуту Вилли, мы скоро к тебе присоединимся». Ферги был вынужден не ставить его на второй тайм.

Я умел самостоятельно настраиваться как игрок, отчасти потому, что на любой матч  я выходил не думая, что я лучше, чем соперник, с которым мне предстояло встретиться. В тоже время надо признать, что я человек, который играет лучше, когда я нахожусь в плохом настроении. Так что в начале карьеры, можно сказать, Фергюсон был для меня прекрасным тренером, даже притом, что он ценил меня как одного из самых важных футболистов команды, и порой мне доставалось от него гораздо больше чем другим. В некотором смысле, он выбирал меня, чтобы подчеркнуть для других игроков, что для него не существует авторитетов.

Фирменный знак Ферги, его знаменитые тирады называемые «hairdryer», любимая тема для разговоров среди тех, кому довелось с ним работать. Среди моих любимых, его послематчевый разнос в отношении бывшего вингера сборной Англии Питера Барнса в «Манчестер Юнайтед», или вернее то, на что Барнс пошел, чтобы избежать гневной тирады Ферги. Питер, ожидая, что Фергюсон устроит ему разнос за игру, а его заменили за несколько минут до конца матча, после того как покинул поле, направился прямиком в раздевалку и там скрылся.

Первый вопрос, который задал Ферги, когда вошел в раздевалку был: « Где Барнс?». «Должно быть в ванне босс»- ответил кто-то.

Ферги осмотрел всё, от входа в раздевалку до ванной, но так его и не нашел. «Этого ублюдка там нет»- сказал он. Это расстроило его еще больше, и в течение приблизительно 15 минут он устраивал разнос другим футболистам. Наконец он вышел из комнаты, и пока игроки обсуждали его поведение с репликами вроде: «Чертов маньяк».. т.д. из ванной внезапно появился Барнс, обмотанный полотенцами вокруг талии и головы, и с его лица стекала  вода.

Оказалось, что он был в ванне, но Ферги его не заметил, потому что Барнс попросту нырнул под воду.

Очень редко случалось, что Фергюсон извинялся. В течение  девяти лет работы с ним, в меня летели его бесчисленные пули; я могу вспомнить только один случай, когда он признал, что переусердствовал в критике. Это было после матча «Манчестер Юнайтед»- «Астон Вилла», когда он критиковал меня за то, что я, отдавая мяч из центра поля, ошибся, и это привело к голу «Виллы» в наши ворота. В следующий понедельник он  попросил аудиенции и сказал: «Извини за субботу, я был чрезмерно резок». Но вообще-то он обычно гнул свою любимую линию: «В тот день, когда я прекращу реагировать на всё подобным образом, вы должны начать волноваться. Я делаю это для вашей же собственной пользы».

Одна из проблем в моих отношениях с ним была в том, что чем дольше мы работали вместе, тем больше мне было нужно, чтобы он изменил свой подход ко мне. Мне было нужно, чтобы он смотрел на меня как на взрослого, а не на ребенка, и чтобы он проявил хоть немного уважения к тому факту, что я был уже опытным профессионалом, его ругань уже имела обратный эффект и не служила стимулом. Мне было нужно, чтобы он оценил, что моя склонность к шутке  и смеху, которую он, наверно, интерпретировал как не серьезное отношение к своей карьере, были обманчивым впечатлением.

Через некоторое время, после того как он присоединился ко мне в «Манчестер Юнайтед» и начал с того же, на чём мы расстались в «Абердине», я помню, сказал ему: «Послушайте, Вы разговаривали со мной точно также девять лет назад. Возможно, это хорошо работало тогда, но это не работает теперь». Но крик не прекращался, и наши отношения в личном плане только ухудшались.

Причина, таких отношений в «Абердине», касалась моего решения уехать, когда истек мой последний контракт с клубом в конце сезона 1983-84. Я полагал, что для меня настало время двигаться дальше по многим причинам. Кроме того, что мне не хватало настоящих испытаний в шотландском футболе, я чувствовал, что это оправдано и по финансовым причинам. Деньги никогда не были для меня самой важной вещью. Но в тоже время, поскольку я был женатым человеком, у которого была семья, я не думаю, что кто-то мог бы назвать меня жадным, в желании использовать мой потенциал в финансовом плане немного больше. Мой годовой доход брутто в  лучшие годы составлял в «Абердине» 30-35 тысяч фунтов. Неплохо для Шотландии, но ниже того, что ведущие футболисты зарабатывали в Англии. Сравните это с теми предложениями от двух клубов, которые хотели подписать меня из «Абердина». «Кельн» предлагал базовую стартовую зарплату в 64 тысячи фунтов, а «Манчестер Юнайтед» в 70 тысяч фунтов.

В те дни тенденция шотландских футболистов переезжать в Англию была больным местом для Ферги. Он интерпретировал это так, что игроки, так или иначе «продаются» и это казалось ему оскорбительным для его социалистических принципов. Он становился особенно раздражительным по этому поводу, указывая на славу и богатство некоторых из этих футболистов, когда они приезжали в Шотландию, чтобы выступать за национальную сборную. В моем случае, его поведение заставило меня думать, что он воспринял мое решение покинуть Абердин как личное оскорбление. На собраниях команды он говорил: «Ты думаешь, что ты куда-то едешь? Кому нужен такой дрянной игрок как ты?». На этом фоне я запаниковал и предпочел взять дело в свои собственные руки, подписав предварительное соглашение с «Кельном» как раз перед самым концом сезона. Подписание предварительного контракта было инициировано и организовано при посредничестве немецкого агента Бернта Киллата, и честно говоря, у меня было впечатление, что я подписал бы контракт, если бы, в конечном счете, решил не работать в Германии. «Послушай, осталось всего шесть недель до окончания твоего контракта с «Абердином»- напомнил мне Бернт. «Что будет, если ты не подпишешь контракт с «Кельном» до конца сезона и сломаешь ногу? Тебе надо что-то делать».

В своей книге, Ферги написал, что он ничего не знал об этом, и что поскольку это совпало по времени с кульминацией его переговоров по моему трансферу в «Манчестер Юнайтед» он был «потрясен», когда услышал об этом. Он сказал: «Хотя я всегда чувствовал, что в Страчане  присутствует коварство, я никогда и представить себе не мог, что он может нанести мне такой удар».

Позиция Ферги, что он был в неведении относительно моих отношений с «Кельном» посредством Киллата, меня удивила. Правда, я не обсуждал этот вопрос с ним или с кем-то из руководства «Абердина», но ни один тренер, не был ближе к полю, чем Ферги, и я задавался вопросом, а мог ли Киллат не упомянуть ему об этом. Киллат был известен в «Абердине» как организатор нескольких турне клуба в Германии, и у них с Ферги, как мне казалось, были хорошие отношения. В основном, мои чувства относительно комментариев Ферги состоят в том, что это сработало в двух направлениях. Из-за его отношения ко мне, я ему тоже не доверял.

В ноябре 1986 года он присоединился ко мне на «Олд Траффорд». Это был большой переход для него, но, не как оказалось,  для меня. Мне нравилось играть  за «Юнайтед» при Роне Аткинсоне. Поскольку меня так долго колотили «большой дубинкой» в Абердине, для меня было в новинку работать с тренером, который доверял и ценил меня, и относился ко мне как к взрослому. Когда Ферги пришел в «Юнайтед», мне снова пришлось почувствовать на себе «большую дубинку».

В какой-то степени я мог это понять. Как новичку в английском футболе, ему необходимо было быстро продемонстрировать свою власть в раздевалке «Манчестер Юнайтед», показать всем и каждому, что им не поздоровится, если они перейдут черту; и какой есть лучший способ, чтобы этого достичь как не через отношения со мной? Ферги написал, что, когда он пришел на «Олд Траффорд», я был немного похож на того игрока, которого он помнил по «Абердину». «В нем было видна та же живость и нахальная самоуверенность, которая  была так характерна для его игры в Шотландии»- написал Ферги. «Говорил же он как всегда твердо, с присущим ему едким остроумием, которое часто использовал для критики своих товарищей по команде. Но во время матчей, он казалось, находился в тени таких игроков как Брайан Робсон, Норман Уайтсайд и Пол Макграт.

Это наблюдение будет удивительно для Аткинсона, потому что даже с Робсоном, Уайтсайдом и Макгратом в своей команде с начала моей карьеры в «Юнайтед», он до сих пор называет меня своим лучшим игроком в мой первый сезон в команде. Я чувствовал, что был на пике формы, не только в тот первый сезон, но и в свои первые 18 месяцев в «Юнайтед». Я, наверно, демонстрировал лучший футбол в своей карьере в тот период. В мой последний сезон в «Юнайтед» в 1988-89, хотя я и неплохо его начал, мне было трудно отделаться от мысли, что мои дни в клубе сочтены, особенно, когда стало ясно, что Кубок Англии остался единственным турниром где «Юнайтед» имел реальные шансы на победу. Я знал, что не играю, так как могу, и как только мы вылетим из кубка, я буду, близок к уходу.

Поворотом к завершению моей карьеры в «Юнайтед» стало поражение в четвертьфинале Кубка Англии от «Ноттингем Форест» со счетом 1-0 в марте. Ферги очень критично отнесся к моим действиям против левого защитника «Ноттингема» Стюарта Пирса. Он сказал: «Страчан, по мне ты был похож на стажера, которого полностью втоптали в грязь. Ты, кажется, просто испугался Пирса». Это была одна из моих не самых удачных игр, но заслуживала ли она такого описания от Ферги, другой вопрос. На следующий день он постучал ко мне в дверь, чтобы сказать, что больше не хочет видеть меня в «Юнайтед» и клуб согласовал условия моего перехода в «Лидс».

 

У меня не так много воспоминаний о своей карьере, но среди тех, что всплывают в памяти- письмо с поздравлениями от Ферги, которое он написал мне после того как, «Лидс» выиграл чемпионат Второго дивизиона в 1990 году. Это был хороший жест с его стороны, и он даже написал, что, возможно, совершил ошибку, позволив мне уйти из «Юнайтед», когда я это сделал.  Но зная Ферги,  мне трудно себе представить, что он испытывал ко мне подобные добрые чувства, когда «Лидс» украл чемпионское звание у «Манчестер Юнайтед» в бывшем Первом дивизионе в 1992 году.

Это говорит о большой  напряженности в наших отношениях, однако, как тренеру, мне трудно сбросить со счетов то, что Ферги стремиться к любой возможности меня провести. Результатами, которые привели к вылету «Ковентри» в низший дивизион в сезоне 2000-01 было наше поражение от «Астон Виллы» и удивительная победа «Дерби», которому тоже грозил вылет, над «Манчестер Юнайтед» со счетом 1-0. Успех  «Дерби» было не столь уж трудно объяснить, как это могло показаться, потому что «Юнайтед» уже сохранил за собой чемпионское звание, и нельзя ожидать, что они будут столь же настроены на игру, как и при обычных обстоятельствах. Ферги выставил на тот матч не самый сильный состав, что опять же едва ли является необычным ходом для тренера в его положении. Даже в этом случае, учитывая его веру в то, что я подводил его как игрок, я всегда его веру, что я подводил его как игрок, я всегда видел, что напряжение в матчах «Юнайтед» и «Дерби»  доходило до степени паранойи.

Грустно, что наши отношения пришли к этому. Однажды было бы здорово  сесть с ним, поговорить о наших противоречиях и приблизить наши отношения к тем, какими они были в наиболее гармоничные периоды.

Гордон Страчан:  «Моя жизнь в футболе».  Издательство Little, Brown Book Group, 2006

 

 

 

Справка:

Гордон Страчан – родился 9 февраля 1957 года. Бывший профессиональный футболист, ныне тренер. За время карьеры игрока выступал за клубы: «Данди» (1974-77), «Абердин» (1977-84), «Манчестер Юнайтед»(1984-89), «Лидс» (1989-95), «Ковентри Сити» (1995-97).

2- кратный чемпион Шотландии, 3-кратный обладатель Кубка Шотландии, Обладатель Кубка Кубков и Суперкубка Европейских стран в составе «Абердина». Обладатель Кубка Англии в составе «Манчестер Юнайтед».  Чемпион Англии в составе «Лидса».Провел 50 матчей за сборную Шотландии.

В данный момент – тренер футбольного клуба «Селтик» (Глазго).

http://www.timesonline.co.uk/article/0,,2093-2291221.html

Перевод: PS18